Начиная с зимних Святок и до Купалья, солнце все время находится в стадии восхождения: увеличивается день, согревается земля, возрождается природа. И в дни летнего солнцестояния все это достигает своего апогея. К этому времени вырастают и успевают отцвести рожь, пшеница, гречиха, просо, лен, картошка, овощные культуры, приносят приплод животные. Уже становится виден будущий урожай, а потому в купальских обрядах и ритуалах, берущих начало в язычестве, человек высказывал свою благодарность огню, воде и земле, что обожествлялись у наших языческих предков, и делал им разные жертвоприношения, чаще всего в виде растительности или продуктов питания, произведенных в хозяйстве.

С другой стороны, своим весельем и радостью человек утверждал свое единство с природой, ее наивысшим расцветом и земной красотой. По этой причине в ночь с 6-го на 7 июля в честь летнего солнцеворота праздновался один из живописных, насыщенных красивыми языческими обычаями праздников — Купалье, дохристианская суть которого осталась почти нетронутой и до наших дней. Так получилось, что этот праздник приходится на первую половину июля, когда полуденное солнце достигает высочайшей точки на небе и в таком положении остается на некоторое время, которое называется летним солнцестоянием. А затем, достигнув полного проявления своих творческих сил, оно поворачивает на зимний путь, постепенно теряя царственную власть над природой, живоносную силу и начинает все ниже и ниже спускаться с небесной горы, дни становятся все короче.

Природа, как бы предчувствуя близкую старость, спешит жить полною жизнью. Последний месяц кукует кукушка, последнюю свою чудную песню поет соловей, скоро и другие певчие птички приутихнут. Этот поворот солнца, деливший год на две половины, летнюю и зимнюю, с давних времен сопровождался особым празднеством, в общих чертах сходным у многих народов.

Праздник Ивана Купалы принадлежал к числу самых почитаемых, самых важных и самых разгульных праздников в году. В нем принимало участие практически все население, причем традиция требовала активного включения каждого во все обряды, действа, особого поведения и, что немаловажно, обязательного выполнения и соблюдения ряда правил, запретов, обычаев.

У христиан день 7 июля попадает на день рождения пророка Ивана Предтечи, которому, согласно поверью, суждено было окрестить в реке Иордан Сына Божьего Иисуса Христа. В течение последнего тысячелетия на основании событий, связанных с именем крестителя Божьего Иоанна, в церковных календарях закрепились новые варианты названий этого языческого праздника Купалья, но уже с христианским оттенком — Иван Купала (или Ян), Иванов день.
На Купалов день имеются некоторые приметы: сильна роса на Ивана — к урожаю огурцов; на Иванову ночь небо звездное — будет много грибов, если в Иванов день будет гроза, то орехов уродится мало и они будут пустые.

Готовиться к празднику начинали с раннего утра 6 июля. Ну а сам купальский праздник начинался со второй половины дня. В это время девчата собирались кучками и отправлялись к ржаным полям собирать цветы и завивать веночки. Причем цветы собирали с разных полей, что относились к соседним деревням. Это было связано с тем, что существовали поверья, согласно которым таким способом можно было заманить к себе женихов из этих деревень.
Ивана Купалу в народе называют «чистоплотным», поскольку на заре этого дня было принято купаться. Этому купанию приписывалась целебная сила. Начинали купаться утром в Иванов день. И хотя купание в этот день является практически всенародным, есть районы, где оно считалось опасным по причине того, что этот день, по преданию, является днем именин самого водяного, который терпеть не может, когда в его царство лезут люди, и мстит им тем, что топит всякого неосторожного.

Ранним утром женщины выходили «черпать росу ». Для этого брали чистую скатерть и бурак, с которым и отправлялись на луг. Здесь скатерть таскали по мокрой траве, а потом выжимали в бурак и этой росой умывали лицо и руки, чтобы прогнать всякую болезнь и чтобы на лице не было ни угрей, ни прыщей. Купальской росой кропили также кровати и стены дома, чтобы не водились клопы и тараканы. А накануне Ивана Купалы крестьянки обязательно старались вымыть у колодца или на реке квашенки — кадушки, в которых приготавливали тесто для ржаного хлеба.
Тем временем парни готовили место для купальского костра, которое устраивали обычно на пересечениях дорог, на мостах, на берегу речки или озера, а также на пригорках. В землю зарывали шест или столб, на вершину которого закрепляли горизонтально уже изъезженное, хорошо промасленное колесо от повозки. От этого колеса по столбу вниз обматывали также промасленную веревку, скрученную из соломы либо льняного холста. Снизу под столб сносили от каждого двора и складывали в кучу май — засохшие веточки деревьев, которые вешали в доме и вокруг него на Троицу, все то, что осталось еще с зеленых Святок.

Такое ритуальное сжигание всего старого на купальском костре было призвано угодить предкам, заручиться их помощью на весь оставшийся год. Считалось, что это время является календарной вершиной расцвета природы, ведь уже скоро «придет Петрок — опадет листок»
Как и в древности, когда наши предки праздновали летний поворот солнца разжиганием костров, омовением в реках и источниках, так и в более поздние времена празднование ночи на Ивана Купалу характеризуется в общих чертах теми же обрядами и обычаями.

С музыкою, хороводами, танцами, плясками купальская группа во главе с Купалой выходила из села под купальские песни.

Например:

Шла Купала селом, селом,
Закрыв глазки пером, пером.
На Ивана Купалу, на Ивана Купалу
Приветствовала парней челом, челом,
Светила ночка огнем, огнем.
Плела веночки шелком, шелком,
Славу Купале поем, поем.

Эта купальская ватага приходила на высокое место у реки или озера, где уже заранее парни заготовили хворост для костра. Сразу после этого начиналось добывание «живого» огня.

Делалось это трением дерева о дерево: «Нынче в нас Купала, сам Бог огонь разложил».
Здесь имелся в виду гром, о чем свидетельствуют песни « Пожаром дуб горел », « Горела дубрава, горела» и то, что ритуально бросали дубовые дрова в купальский костер, который являлся символом Перуна.

Добыв трением живой огонь, при пении особых купальских песен, в эту ночь зажигают костры, несомненно, имеющие символическое значение (как эмблема знойного июньского солнца), и совершают разные гадания, стараясь пытливо узнать судьбу.

После этого вокруг костра водили хороводы в честь солнца:

Ой, рано, рано, ой, рано на Ивана
Вышли девки на луг, ой, да стали в круг.
Ой, рано, рано, ой, рано на Ивана
Вышли парни на луг, ой, да стали все в круг.
Ой, рано, рано, ой, рано на Ивана
Разожгли поленницу да играли до зорь.

Парни и девушки в праздничных нарядах собираются обыкновенно к реке, где, разведя огонь, устраивают хороводы и, взявшись за руки, попарно прыгают через костры, исполняя тем самым обряд очищения и одновременно защиты от всех зол, болезней, горя и, главным образом, худого глаза. При этом, судя по удачному или неловкому прыжку, предсказывают грядущее счастье или беду, раннее или позднее супружество. На купальском костре матери специально сжигают снятые с больных детей сорочки, чтобы вместе с этим бельем сгорели и самые болезни.

В некоторых местах существовал обычай прогонять через этот огонь и домашнюю скотину для защиты ее от мора. Народное поверье гласит, что, кто выше скачет через купальский костер, у того и колос хлеба уродится выше.
В день Ивана Купалы существовал обряд, во время которого происходило обливание водой всякого встречного.

Для этого деревенские парни одеваются в старую грязную одежду и отправляются с ведрами и кувшинами на речку. Здесь они наполняют их грязной, мутной водой, а то и просто жидкой грязью, и ходят по деревне, обливая всех и каждого, при этом делается исключение только для стариков и малолеток. Но охотнее всего обливают девушек. Для этого парни врываются даже в дома и вытаскивают и выносят девушек на улицу силой и здесь уже с ног до головы окачивают водой и грязью. В свою очередь и девушки стараются отомстить парням и тоже бегут на реку за своей грязью. В результате начинается общая свалка, полная веселья, криков и смеха. Кончается дело тем, что молодежь, перепачканная, мокрая, в прилипшей к телу одежде, гурьбой устремляется на речку и здесь, выбрав укромное местечко подальше от строгих глаз старших, купается вместе, причем, разумеется, и парни, и девушки остаются в одеждах.

Во многих районах баню было принято устраивать не на Аграфену Купальницу, а в Иванов день, точно так же и вить веники.
В некоторых районах после бани девушки закидывали веник через себя в реку. Считалось, что если он потонет, то на этот год умрешь. Кроме того, вениками, составленными из веток различных деревьев, обряжали недавно отелившихся коров. Гадали о своем будущем, перебрасывая веники через голову или с крыш бань. При этом смотрели: если веник упадет вершиной к погосту, то бросающий умрет, а если концом, то останется жив. А еще девушки обращали внимание на то, куда комлем упадет веник (в ту сторону и пойдет замуж).

Считалось, что до Иванова дня женщинам не следует есть никаких ягод, иначе у той, которая не остерегается искушения, будут умирать дети. Существовало и такое поверье: если на Иванов день перелезть через 12 огородов, может исполниться самое заветное желание.

С наступлением вечера, когда солнце начинало садиться за горизонт, окрестность наполнялась мелодиями купальских песен. Это девушки, «нарядив» свои головки веночками, шли с поля к месту купальского огня. В купальских песнях молодежь обращается к луне и Богу с просьбой развести купальский огонь. Эта традиция берет начало с древних времен, когда огонь считался Божьим даром человеку, его добывали трением одна об другую двух сухих палок или позже посредством разных приспособлений. Такой огонь называли священным, а его добывание сопровождалось различными магическими ритуалами. Эта традиция добычи огня сохранялась в купальской обрядности вплоть до XIX столетия.

В некоторых районах девушки в праздничных нарядах, в венках из душистых трав, а парни в лихо заломленных набекрень шапках, тоже убранных цветами, собираются накануне дня Купалы в заранее определенное место к дереву, уже обвешанному венками и лентами. Под этим деревом ставился сделанный из соломы крошечный, а иногда и большой бог Купала, которого одевали в женскую сорочку и плахту, с монистами на шее и венком на голове. Тут же расставляли столы с закуской и водкой.

Затем, держа Купалу, начинают прыгать через разведенный огонь попарно (юноша и девушка), в это время хор поет:

Ходили девочки коло Мариночки,
Около моего угла Купала.
Играет солнечко на Ивана!
Купался Иван, да в воду упал.
Купался на Ивана!

На другой день куклу приносят к реке, срывают украшения и бросают в воду или сжигают. Иногда сажают под срубленным деревом вместо чучела ребенка, украшенного цветами и венками.
А в других деревнях накануне Иванова дня во время захода солнца вбивали кол в землю, обкладывали его соломой, а на самый верх клали пук соломы, называя его Купалою. И лишь только стемнеет, зажигают солому, подбрасывают в костер березовых сучьев, и начинаются потехи. Уже на рассвете Иванова дня, выбрав из своей среды самую красивую девушку, подруги раздевали ее донага, опутывали с ног до головы венками и цветами, завязывали глаза и вели в лес, где она раздавала заранее приготовленные венки, а вокруг нее двигался веселый хоровод. При этом совершалось своеобразное гадание: кому попадал свежий венок, та будет жить замужем богато и счастливо, а которой доставался увядший венок, «той счастья-доли не видеть, жить в недоли».

В Москве Купала издревле праздновался на Трех горах, а в Петербурге — на Петровском острове, на «Куллерберге», куда приезжала практически вся местная аристократия.

Начинался праздник Ивана Купалы торжественным песенным приглашением на праздник:

Ходил чижик по улице,
Рано-рано по улице.
Просил девок на Купалъе,
Рано-рано на Купалъе.
Вам, девоньки, своя воля,
Я маманьки не боюсь,
Рано-рано не боюсь.
Я батеньке поклонюсь,
Рано, рано поклонюсь.
Сама пойду на Купалъе,
Рано, рано на Купалъе.

С этими и другими песнями и хороводами обходили дома, приглашая всех на праздник:

Купала Яна на улицу звала.
— Ходи, Яночка, ходи на улицу,
Скрипочки играют, девочки поют.       
 Девочки поют,
Яночку ждут.
Ходил Иван по улице,
Звал девок на Купалъе.
— Ходите, девочки, на улицу,
Будем петь и гулять,
Будем огонь разжигать.
Сегодня Купала, а завтра Ян.
 Да заиграй, солнышко, заиграй нам,
Чтобы зеленые луга шумели,
Чтобы сыра земля стонала,
Да и от девического гулянья,
Да и от женственного распеванья.

Самая интересная часть приглашения — обыкновение одаривать купальников — вестунов Солнца, которому и предназначались все эти жертвы.

Вечер добрый, наш хозяин,
А не примешь нас с Купальей?
Когда примешь — покажись,
А не примешь — откажись.
На улицу выходи,  
Купалъничку подари.
Или сала кусочек,
Или пяточек,
Пирожка ли корку,
Лука ли перышко.

Во время обхода купальники бросали венки на крыши домов неженатых парней и незамужних девчат. Этот обряд должен был способствовать скорейшей свадьбе.

Кроме того, в ночь на Ивана Купалу оживлялась и враждебная человеку нечисть, такие, как ведьмы, волшебники, гады. Души же предков, благоприятные силы природы, чаще всего в виде . «купальских зелок», помогали людям избегать воздействия злой силы.

А на Купалье на Яна
Девочки зелье копали.
Они копали, а не знали,
К королю послали.
Король зелье не узнал,
К королеве отослал.
Королева зелье узнала
И к девочкам отослала:
— Это, девочки, не зелье,
 Это ваше веселье.
Вы собирайте, собирайте
Да в веночки свивайте.

Перед самим Купальем девушки и женщины ходили в поля собирать васильки, купалинку, молочай, папоротник, солодку и пели песни. Особенное место занимала «травушка брат-сестрица»  которая удивляла сочетанием разноцветных цветочков, что и послужило источником для создания купальского балладного сюжета:

А на Ивана Купала
Проявилось явление.
Проявилось явление —
Сестра с братом пропали.
А братовы желтенькие
А сестрицыны синенъко,
Затем она синенъко,
Что плакала сильненько.
А братовы желтенькие,
А он плакал молча.
—А Бог меня миловал,
Что  сестру не обнимал.
Раскрылась новая клетка,
Врат с сестрою из клетки идут.
—Пойдем, сестра, в лесок,
Мы сбросимся травою.
А на Ивана Купала
Будут они цветки рвать,
В веночки завивать.
В веночки завивать,
Сестру с братом поминать.

Ночь на Ивана Купалу считается ночью, полной чародейных явлений. Баба-Яга, колдуны и ведьмы верхом на помеле слетаются на Лысую гору или Чертово бережище под Киевом. Поэтому-то в это время лошадей не выпускают в поле, чтобы духи не заездили их; телят оставляют ночевать вместе с коровами, чтобы ведьмы не портили дойных коров, а на окно кладут жгучую крапиву. Рыбаки уверяют, что поверхность рек в это время бывает подернута серебристым блеском. А еще в эту пору деревья в лесу переходят с места на место и шумом ветвей разговаривают между собою.
Но, несмотря на все эти страшилки, люди отправляются ночью в лес собирать лекарственные травы, цветы и коренья, как, например, лопань, былицу, полынь, яскер и прочие, ибо тогда только они и оказывают действенную помощь, когда будут сорваны на заре Купалы, прежде чем на них обсохнет роса. Эти травы сохраняются в продолжение года как некая святыня; ими окуривают больных, их бросают в затопленную печь во время грозы, чтобы предохранить дом от удара молнии.

Одна из самых красивых легенд купальской ночи — легенда о цветке папоротника, который расцветает только в это время. Согласно рассказам знахарей, происходит это следующим образом: из широких листьев его внезапно появляется почка, которая, поднимаясь все выше и выше, то заколышется, то остановится и вдруг зашатается, перевернется и запрыгает. Ровно в 12 часов ночи созревшая почка разрывается с треском, и перед взором предстает ярко-огненный цветок, столь яркий, что на него невозможно смотреть; невидимая рука срывает его, а человеку не удается сделать это.

Во время цветения папоротника будто бы слышны голоса духов, не желающих допустить человека до чудного, редкого цветка, имеющего драгоценные свойства. Считается, что нашедший расцветший папоротник приобретает власть повелевать всем. Мощные правители будут перед ним бессильны, а духи — в его полном подчинении, он сможет узнать, где скрыты клады. Во всякую сокровищницу, какими бы замками она ни была заперта, он войдет как хозяин, ибо двери сами растворятся перед ним, стоит только приложить к замку чудный цветок. Обладатель цветка сможет стать невидимкой и пробраться к любой красавице, и вообще для него не будет ничего невозможного. Таковой представлялась сила и власть этого цветка. Ведь недаром простому смертному не удавалось найти его, тем не менее сказочное могущество цветка заставляет человека попытать счастья. И он отправляется один в глубину леса, откуда не слышно пения деревенского петуха, а отыскав куст папоротника, очерчивает вокруг него рябиновой палкой круг, в котором и стоит, произнося заговор, до появления цветка. Нельзя бояться привидений, которые со всех сторон окружают смельчака, решившегося добыть цветок. Малейшая трусость в это время может испортить все дело и стоить человеку жизни, которую похитит великая сила. Едва покажется цветок, моментально нужно его сорвать, ибо тотчас вылетят духи, будут его упрашивать и ласково, и грозно отдать цветок назад, а если искатель клада случайно выйдет за очерченный им круг, то цветок вырвут у него из рук.

Эта легенда и другие верования славян в чудесные свойства растений, которые собирают в Иванову ночь, ясно доказывают то огромное значение, которое придается природе, ее силе и могуществу. Одной из чудесных трав, которые собирают в эту ночь, является плакун-трава. Ее особенная сила, по поверью, заключается в корне. Он имеет свойство прогонять злых духов, а владелец его внушает к себе страх. Славяне верили в то, что, повесив на бесноватого крест из названного корня, можно изгнать из него нечистую силу. Еще одним растением, которое может помочь человеку, является земляника. Существует поверье: чтобы успешно занять денег, надо положить травы земляники в карман и смело идти к ростовщику — отказа не будет.

Всю купальскую ночь звучат песни, устраиваются хороводы, игры. Парни и девушки прыгают через костер порознь, накрест и попарно, купаются, чтобы очиститься и защититься от злых духов. В честь дающего жизнь солнца устанавливали на высоких шестах или спускали с горы подожженное колесо. Возле костра угощались обрядовыми блюдами, среди которых обязательным являлась яичница, ворожили, плели венки, пели песни.

Купалочка, где твоя дочь?
Калина!
Моя дочка в садочке
Калина!
Розу полет, розу рвет.
Калина!
Цветки рвет, венки вьет,
„  Калина!
Венки вьет, на себя ложит. Калина!

Со словами «Лети, лети, веночек, лови, лови, дружочек» на воду кидали венки. В некоторых районах венок скидывался в реку одним махом головы, при этом к воде надо было стоять спиной.

—Ой, Купала, где ты сегодня ночевала?
—Я ночевала под первым снопочком.
 У Ивана на поле, и на лужочке,
И около речки на бережочке.
—Ой, за кем же ты, Купала, наблюдала?
 Ой, что и ты, Купала, да и слыхала?
—Я, Купала, за девочками наблюдала,
Что делали, что говорили девочки, все слыхала.
Ой, девочки весь лужочек истоптали,
Молоденькие все цветочки порвали,
Все цветочки в веночки посплетали,
И каждая по два веночка
в быструю речку пускала.
Один веночек загадывался на девочку,
 А другой — на ее судъбинку,
Когда веночки рядом плыли,
Плыли, да и сплывались,
То девочки те пели, радовались.
Когда веночки плыли,
Плыли, да и порознь пошли,
Девочка та грустила.

Иногда венки бросали через костер. Когда он попадал к девушке, та кидала его назад в ответ на это символическое приглашение вместе перепрыгнуть через огонь. Когда венок попадал к парню, то он должен был его разорвать или бросить назад.

Вокруг огня девушки водили хороводы, пели купальские песни. А парни устраивали игры с перепрыгиванием через огонь. Считалось, что огонь должен был очищать душу человека от грехов, предупредить или снять с него всякие злые привороты и болезни, а также помочь в осуществлении задуманного. Именно поэтому парень и девушка, которые любили друг друга и боялись, чтобы их не разлучили, перепрыгивали через огонь вдвоем, взявшись за руки.
После парных прыжков через костер девчата и парни попарно отправлялись искать цветок папоротника.
Купальские парные походы в лес, многочисленные таинственные обрядовые действия, атмосфера разгульной веселости запечатлены в древней «Повести временных лет» как бесовские игрища между родами, где «похищали себе жен по договоренности с ними».

По окончании игр около огня молодежь пускала на воду веночки, как и в троицких гаданиях, но в отличие от них в купальский веночек с помощью стебельков льна  или  ржи вплетали свечку, которую зажигали от купальского костра.
Молодежь, подростки, дети, напрыгавшись через костры, устраивали шумные веселые игры, потасовки, бег наперегонки. Обязательно играли в горелки.  Для.этого участники выстраивались парами друг за другом, водящий ходил перед ними и выкрикивал (или пели, хором):

Гори, гори ясно,
Чтобы не погасло.
Глянь на небо
—Птички летят,
Колокольчики звенят:
«Диги-дон, диги-дон Убегай скорее вон!»

Говоря последние слова, первая пара, не разнимая рук, бежит вперед, а водящий пытается догнать и, если догонит, становится с пойманным в последнюю пару, а оставшийся становится впереди гореть (водить). Если же горевший никого не поймал, он снова становится гореть.

Во время игры пелись разные припевки, в каждой местности свои. Вот некоторые из них:

Гори, гори жарко.
Едет Захарка,
Сам на кобыле,
Жена на коровке,
Дети на тележках,
Слуга на собаках,
Погляди-ка вверх
— Там несется пес!

Заканчивался купальский праздник у реки. Участники празднования с нетерпением ждали утра, восхода солнца, чтобы посмотреть, как оно «играет». Они наблюдали за «игрой солнца» на поверхности воды. В это время оно как бы делилось на несколько частей, которые то расходились, то снова сходились на воде. Следить за этим надо, прищурив глаза, не моргая. Считается, что солнце в купальское утро переливается разными цветами, «играет и прыгает».

Восход солнца встречали соответствующими песнями:

А на Купалу рано солнце играло,
На хорошие года,
На теплые росы,
На хлебы-урожаи...
Ой, рано-рано на Яна
Да красиво солнышко играло,
И земля стонала с Купала,
Дорожка звенела от песен...

Под эту песню парни поджигали колесо и пускали плыть по реке.

Девчата разбрасывали цветы и венки.