Понедельник — встреча. В этот день отмечалась встреча Масленицы, или Чистой Масленицы — широкой боярыни.
Масленицу и Масленика, которых изготавливали из соломы и одевали в соответствующие их полу одежды — женскую и мужскую, возили на санях по всей округе. После чего с песнями и плясками усаживали на самом высоком месте. Изначально такая «встреча» проходила так, как впоследствии только в песнях пелось: «уливая горки маслом», «усыпая сыром».
Этот обряд был символичным, так как этой торжественной встречей приветствовалась не простая пара, а Божественные жених и невеста. В дальнейшем этот древний ритуал прилично урезали, оставив только женскую фигуру — Масленицу. Прообразом Масленицы была Снегурочка — забирающее и дающее жизнь божество, известное по мифам язычников. Ее спутником был Масленк, прообразом которого являлся бог-громовик из тех же ритуалов и мифов. Масленицу встречали шествием, больше напоминающим карнавал. Здесь были и пешие и конные, на лошадях и  в санях. Их объединяло одно — они все были радостные, шумные и нарядно одетые. Много было ряженых. Встречающие несли с собой сковороды, противни, ухваты, которыми стучали и гремели. Они пели песни:

Эх, вот Масленица на двор увзъезжает,
Широкая на двор увзъезжает,
Да вот девушки, э, ее сустречают,
Да вот красные, э, ее сустречают:

—  Эй, да вот, Масленица, погостюй недельку, Да, широкая, погостюй другую.
—  Эх, да вот, девушки, рада погостевала. Да вот, красные, рада гостевала.
—  Эй, да вот, Масленица, кого ж боишься, Да, широкая, кого ж ты боишься?
—  Эх, да вот, девушки, я поста боюся, Да вот, красные, я поста боюся.
—  Эй, да вот, Масленица, пост ищо далеко. Да, широкая, пост ищо далеко.

Или:

А мы Масленицу встречали,
Повстречали, душа, повстречали,
На горушке побывали,
 Блином гору выстилали,
 Сыром гору набивали,
 Маслом гору поливали,
 Поливали, душа, поливали.

Песня, которую пели при встрече Масленицы, порой становилась величанием:

Наша Масленица годовая,
 Ена гостика дорогая,
 Ена пешою к нам не ходит,
 Усе. на комонях разъезжаить.
 Чтобы коники были вороные,
 Чтобы слуги были молодые.

В этих песнях люди приветствовали Масленицу, величали ее, радуясь грядущим пирам и веселью, которые она принесла.
Так, в некоторых местах проводили такой обряд: мальчику 8-10 лет давали первый блин и отправляли «встречать Масленицу». Для этого он садился на ухват или кочергу и должен был скакать на ней по огороду, приговаривая:

Прощай, зима сопливая!
 Приходи, лето красное!
Соху, борону —
И пахать пойду!

При этом на изготовлении «общественной Масленицы» никто не останавливался. В домах также ставили женскую фигуру с длинной косой из тряпок, одетую в девичий наряд, а в руки ей давали блин и помазок — неотъемлемые символы этого праздника.
В понедельник дети сооружали высокие горы, строили снежные крепости, снежных баб.
Несмотря на то что во многих семьях печь блины начинали заранее, настоящие масленые блины пеклись именно в понедельник. Накануне вечером с появлением первых звезд старшая женщина из семьи тайком от других выходила на реку, озеро или просто к колодцу, где потихоньку призывала месяц выглянуть в окошко и подуть на опару:

Месяц ты, месяц,
 Золотые твои рожки!
 Выглянь в окошко,
Подуй на опару!

Первый же блин, выпеченный в понедельник в начале Масленой недели, был посвящен предкам. Об этом свидетельствует поговорка: «на Масленице — первый блин за упокой».
Для этого первый испекаемый блин клали на слуховое окно или на открытую форточку. Он был посвящен «для душ: родительских». При этом обряде говорили следующее: «Честные родители наши, вот для вашей душки блинок!»
В некоторых местах первый блин отдавался нищим, чтобы помянули всех усопших.
В начале Масленой недели дети обходили избы деревни, поздравляя с праздником Масленицы, и выпрашивали блины. Для этого они пели специальные песни:

Тин-тинка,
 Подай блинка,
 Оладышка-прибавышка,
 Масляный кусок!
Тетушка, не скупися,
 Масляным куском поделися!

Или:

Ах ты Домнушка,
 Красно солнышко!
 Вставай с печи,
 Гляди в печь.
 Не пора ли блины печь?

Пропев песни, дети входили в избу и говорили: «Подайте широкой Масленице!»
В случае если хозяева скупились и подавали мало блинов, ребята убегали со словами:

Паршивые блины
 По аршину длины!

С понедельника дети начинали устраивать праздничные катания с гор.

Вторник — заигрыш. Во вторник на рассвете чучело Масленицы вывозилось на центральное место. Здесь вокруг него устраивались хороводы, разгульное веселье. Дети продолжали катания с гор и на качелях. В это же время старшие веселились за столом.
Со вторника начинались театрализованные представления. В основном они устраивались ряжеными. Главными персонажами в них были Петрушка и масленичный дед. Да и на улицах можно было встретить большие группы ряженых в масках. Они разъезжали по знакомым домам, где экспромтом устраивались веселые домашние концерты.
Как и во время Коляд, во вторник Масленой недели по дворам с обрядовыми песнями ходили в козьих масках и соломенных шапках с голым веником на длинном шесте. К прутьям этого веника за небольшую плату (обычно блинами) можно было привязать ленточку с наговором от недугов и прочих невзгод: уйдут ряженые и унесут вместе с веником все горести.
Молодежь в этот день собиралась в просторной избе для новых знакомств, поэтому вторник называли Заигрыши. В этот же день с утра девицы и молодцы отправлялись кататься на горках. В богатых домах горы устраивали посреди двора, и мать посылала по родным и знакомым звать «дочек» и «сынков» с наказом: «У нас-де горы готовы и блины испечены — просим пожаловать».
В этот день было принято брать штурмом специально возведенные снежные городки, а иногда устраивались и кулачные бои стенка на стенку, что доставляло удовольствие и зрителям, и самим участникам. Последние устраивались зимой, в период Святок, на Масленицу и иногда в Семик. И все же предпочтение оказывалось Масленице, разгульный характер которой давал возможность мужской части деревни показать перед всеми свою удаль и молодечество.
Перед началом таких боев команды составлялись по признаку социальной или территориальной общности участников. Друг с другом могли биться две деревни, жители противоположных концов одного большого села, «монастырские» крестьяне с помещичьими и т.д.

Кулачные бои.

К кулачным боям готовились заранее. Так, команды сообща выбирали место для битвы, договаривались о правилах игры и количестве участников, выбирали атаманов. Перед самими боями мужики и парни парились в банях, старались больше есть мяса и хлеба, которые, по поверью, придавали силу и смелость.
В такие дни дело не обходилось без магии. В одном из русских старинных лечебников, например, содержится совет, как увеличить бойцовскую храбрость и мощь: «Убей змею черную саблей или ножом, да вынь из нее язык, да вверти в тафту зелену и в черную, да положи в сапог в левый, а обуй на том же месте. Идя прочь, назад не оглядывайся, а кто спросит, где ты был, ты с ним ничего не говори».
Чтобы обеспечить себе победу в кулачном бою, старались прибегать и к помощи заговора, полученного от колдуна: «Стану я, раб Божий, благословясь, пойду перекрестясь, из избы в двери, из ворот в ворота, в чистое поле, на восток, в восточную сторону, к окиян-морю, и на том святом окияне-море стоит стар мастер-муж, и у того святого окияна-моря сырой дуб крековастый, и рубит тот мастер-муж своим булатным топором сырой дуб, и как с того сырого дуба щепа летит, так же бы и от меня валился на сыру землю борец, добрый молодец, по всякий день и по всякий час. Аминь! Аминь! Аминь! И тем моим словам ключ в море, замок на небе, отныне и до веку».
Бои в России могли проходить не только на кулаках, но и на палках. И все же чаще выбиралась борьба на кулаках. Для этого бойцам полагалось специальное обмундирование: толстые, подшитые куделью шапки и меховые рукавицы, которые смягчали удар.
Бой на кулаках мог проводиться в двух вариантах: стенка на стенку и сцеплялка-свалка.  В случае если выбирался вариант стенка на стенку, бойцы, выстроившись в один ряд, должны были удержать его под давлением стенки противника. В этом бою использовались различного рода тактические военные приемы. Например, бойцы держали фронт, шли клином — «свиньей», меняли бойцов первого, второго, третьего ряда, отступали в засаду и т.п. Бой считался законченным после прорыва стенки противника и бегства врагов.
Историки и исследователи считают, что этот тип кулачного боя оформился не ранее XVIII в.
В случае битвы сцеплялка-свалка каждый выбирал для себя противника по силе и не отступал до полной победы, после чего сцеплялся в битву с другим.
Нужно сказать, что русский кулачный бой в отличие от драки шел с соблюдением определенных правил: «не бить лежачего», «не биться по-увечному», «мазку не бить», т.е. в случае появления у противника крови заканчивать бой. Нельзя было наносить удары сзади, с тыла, а биться только лицом к лицу. Одним из важнейших моментов кулачного боя было и то, что его участники всегда принадлежали к одной возрастной группе. Обычно битву начинали подростки. Вслед за ними на поле боя выходили парни, и только после них шли в бой молодые женатые мужчины как самые сильные бойцы. Такой порядок поддерживал равенство сторон.
Сам бой начинался с прохода главных бойцов, т.е. парней и мужиков, в окружении подростков по деревенской улице к выбранному месту боя. Уже на поле парни становились двумя стенками-командами друг против друга, демонстрируя свои силы перед противником, слегка задирая его, принимая воинственные позы, подбадривая себя соответствующими выкриками. В это время на середине поля подростки устраивали сцеплялку-свалку, готовясь к будущим боям. И только после того, как раздавался клич атамана, а за ним общий рев, свист, крик: «Даешь боя», и начинался бой. Как говорилось ранее, наиболее сильные бойцы включались в битву уже в самом конце.
За такими схватками наблюдали старики, которые обсуждали действия молодых, давали советы тем, кто еще не вступил в бой. Завершался бой бегством противника с поля и общей веселой попойкой участвовавших в нем парней и мужиков. Кулачные бои сопровождали русские празднества на протяжении многих веков.
Стоит сказать, что кулачные бои воспитывали у мужчин выносливость, способность выдерживать удары, стойкость, ловкость и мужество. Участие в них считалось делом чести каждого парня и молодого мужчины. А подвиги бойцов восхвалялись на мужских пирушках, передавались из уст в уста, отражались в удалых песнях и былинах:

Да съехались оны с копьями,
Только копъя-ты в кольцах попригнулисе.
Да съехались богатыри палками,
Только палки по щербням отвернулисе.
Соскочили они со добрых коней,
Да схватились оны на рукопашный бой.

Еще одним развлечением, которое любили и дети, и взрослые, было катание с гор.

«На горах катаемся, блинами объедаемся», — так пели в старинной масленичной песне.
Для этого заливали водой естественные горы или специально сколоченные из дерева. В них ледяной скат переходил в длинную ледяную дорожку, зачастую спускавшуюся к реке или озеру. Сами же горки для катаний старались украсить: рядом с ними ставили елки, развешивали фонарики и т.д. Уже ближе к вечеру около горки собиралась вся деревенская молодежь.
В качестве средств для катания использовались санки, рогожи, шкуры, коньки, ледянки — круглые расплющенные корзины, заледеневшие снизу; катульки — широкие выдолбленные доски; корежки — деревянные корыта, напоминавшие долбленые лодки; короткие скамейки, перевернутые вверх ножками.
Катались все по-разному. Так, дети в основном садились на санки по несколько человек. Парни же, желая показать девушкам свою удаль и молодечество, скатывались с самых высоких гор в верткой корежке и лавировали по крутым склонам, управляя ею, как лодкой, с помощью специальной короткой палки, или, взяв на руки визжавшую девушку, спускались, стоя на ногах.
И все же чаще всего катались парами на санках: девушка садилась к парню на колени, а потом должна была поблагодарить его за катание поцелуем. Если девушка не соблюдала этого правила, молодежь «замораживала» санки, т.е. не разрешала встать с них до тех пор, пока парень и девушка не поцелуются.
Не запрещалось катание с гор и женатым людям. Даже существовало такое поверье, что замужняя женщина, катавшаяся в Масленицу с горы, получит хороший урожай льна.
Согласно обычаю, в катании с гор должны были принимать участие молодожены. Когда
они садились на санки и съезжали с горы, им кричали «Солите рыжиков, солите рыжиков» (т.е. целуйтесь при всех) и пели в основном девушки, собравшиеся на горе и ожидающие своей очереди покататься:

Вот не с гор на гору снеги сыплют,
Снеги сыплют, люли, снеги сыплют.
На меня, молоду, свекор смотрит,
Свекор смотрит, люли, свекор смотрит.
«Хороша была у девицах,
У девицах, люли, у девицах,
Теперь хуже того в молодицах,
В молодицах, люли, в молодицах!»
Вот не с гор на гору снеги сыплют,
Снеги сыплют, люли, снеги сыплют.
На меня, младу, свекровь смотрит,
Свекровь смотрит, люли, свекровь смотрит.
«Плоха была у девицах,
У девицах, люли, у девицах,
Хуже того в молодицах,
В молодицах, люли, в молодицах!»
Вот не с гор на гор снеги сыплют,
Снеги сыплют, люли, снеги сыплют,
На меня, младу, мужик смотрит,
Мужик смотрит, люли, мужик смотрит.
«Хороша была у девицах,
У девицах, люли, у девицах,
Лучше того в молодицах,
В молодицах, люли, в молодицах».

Еще одним развлечением молодежи постарше являлось катание на санях. Конечно, это было зимнее развлечение, более характерное для Святок, престольных праздников. И все же особенно яркими были катания на Масленицу.
Так, в народе это развлечение называлось «съездки», поскольку в них принимали участие жители всех окрестных деревень. К такому праздничному катанию тщательно готовились. Лошадей, которые участвовали в катаниях, мыли, расчесывали им хвосты и гривы, столь же внимательно относились к упряжи, приводили в порядок сани.
Как и для любых торжеств, существовали правила и для катания. Так, молодежь обычно каталась с утра. В то же время молодожены могли выезжать в любое время по своему желанию, а семейные пары, особенно «большаки, кондовые и богатые крестьяне», — ближе к вечеру.
Обычно парни и девушки выезжали на катание с шумом и весельем. У них лошади мчались вперед, звенели бубенцы, развевались полотенца, привязанные к задку саней, играла гармошка, звучали песни.      
Катающиеся пели:

Запрягу я коня вороного,
Посажу я кума молодого.
 Масленица счастливая,
 Протянися подольше!

Или:

Девки,
  Масленка идет,
 Кто нас покатает?
У Петру ни за двором
Сивка пропадает.
  Я о Масленке катался,
 Трое саней изломал,
 Ворона коня замучил,
 А милашку покатал.    
Не целуй меня на улице,
Целуй меня в сенях!
 Не целуй меня в сенях,
 Целуй на Маслену в санях!

Молодоженам же полагалось ехать степенно, с достоинством, кланяться всем встречным жителям, останавливаться по первому их требованию, чтобы принять поздравления и пожелания.
Если же парадный выезд осуществлялся богатой семьей, то он оформлялся довольно торжественно. Хозяин неспешно подводил к воротам дома запряженных лошадей, хозяйка тщательно укладывала в сани подушки в нарядных наволочках, меховую или войлочную полость, красиво привязывала к дуге ленты, полушалки. Затем нарядно одетая семья садилась в сани. Переднее сиденье предназначалось хозяину с сыном, заднее — хозяйке с дочерьми. Старики выходили на крыльцо посмотреть парадный выезд, маленькие дети с криками бежали за санями.
Все участвующие в съездках катались обычно часов пять-шесть, прерываясь на короткое застолье в домах родственников и давая отдых лошадям. Катавшиеся должны были соблюдать установленные правила: одни сани следовали за другими по центральной улице деревни или вкруговую, не обгоняя и не превышая скорости.
Если катались одни только парни, то они могли катать гуляющих по улице девушек. Для этого они вежливо приглашали их в сани словами: «Прошу прокатиться!» Правила приличия обязывали парня катать одну и ту же девушку не более 3-4 кругов, а затем пригласить другую. Девушки в знак благодарности привязывали к дуге его лошади небольшие полушалки.
Своей кульминации катание достигало днем в Прощеное воскресенье, когда собиралось особенно много санных упряжек, а скорость их катания резко увеличивалась.
Во время катаний лихие парни, стараясь показать перед девушками свою удаль, управляли бегущими лошадьми стоя, прыгали в сани на ходу, играли на гармошках, свистели и кричали.
Воскресное катание полагалось завершать мгновенно, сразу же после первого удара колокола, звавшего к вечерне. Этот момент особенно большое удовольствие доставлял молодежи, которая стремглав неслась из села на санных упряжках, обгонявших друг друга.
В этот же вечер в некоторых районах проводили обряд «выбаранивания девок». Для этого таскали борону вдоль домов. Считалось, что после этого обряда девушкам будет легче выйти замуж.

Среда — лакомка. В Масленую среду — «лакомку» — начиналось великое объедение. В этот день нужно есть столько, сколько приемлет твоя душа, отсюда и поговорка «Не житье, а Масленица».
Повсюду в деревнях и городах проводились ярмарки, шли народные гуляния. Среда открывала угощение во всех домах блинами и другими яствами. В каждой семье накрывали столы со всевозможными угощениями.
В этот день хозяйки показывали все свое кулинарное мастерство. Причем у каждой из них был свой секрет приготовления блинов, который она держала в строгой тайне. Считалось, что никто не должен видеть, как замешивается тесто, иначе блины будут безнадежно испорчены.
В среду выносили блины на улицу и угощали ими всех соседей и желающих.
Обычно в среду теща приглашала зятя и других родственников на блины к себе в дом. Конечно, к этому обычаю приурочено множество пословиц, поговорок, песен (в основном шуточных), анекдотов и т.д. «Зять на двор — пирог на стол», «У тещи про зятя и ступа доит», «Придет зять, где сметанки взять? »
В случае если в среду зятья гостили у своих тещ, то в пятницу им приходилось устраивать так называемые тещины вечерки, иначе говоря, приглашали их на блины.

Четверг — разгул, широкий четверг. Название этого дня говорит само за себя. В этот день продолжались катания на санях по улицам, кулачные бои, совершались всевозможные обряды. Четверг назывался «разгулом», или «широкой Масленицей», еще и потому что разгул веселья разворачивался во всю ширь, и весь православный люд предавался самым разнообразным потехам и шумным пирушкам. В этот день на стол выставляли пиво, брагу, а также вино.
К соломенному чучелу, установленному за околицей, относили и складывали старые вещи. Сюда же приносили веник с наговорами и втыкали рядом. С хохотом и песнями до утра каталась молодежь на санях, запряженных лихими тройками.
Одним из главных и любимых забав в этот день было поджигание тележных колес и прогон их по улицам, спускам, склонам оврагов. По улицам также на специально смастеренных санях возили мужика-балагура с таким же горящим колесом. Следом за ним шли гуляющие люди с песнями и прибаутками. Одним из обязательных атрибутов Масленицы являлся медведь. Тут особой роли не играло, будет он живой, закованный в цепи, привязанный или просто это будет ряженый человек. Популярна была такая забава, как борьба с медведем.
В этот день дети, наряженные животными, ходили по дворам и колядовали, собирая себе угощение на праздничный вечер.

Пятница — тещины блины. Практически все масленичные обычаи были направлены на то, чтобы ускорить свадьбы, содействовать молодежи в нахождении себе пары. Только по этой причине молодожены должны были в этот день выезжать нарядные в расписных санях, наносить визиты всем, кто гулял у них на свадьбе. Еще одно не менее важное событие, которое было связано с молодоженами, — это посещение тещи зятьями, для которых она пекла блины и устраивала настоящий пир (если, конечно, зять был ей по душе).
При этом неуважение зятя к этому событию могло считаться бесчестием и обидой и было поводом к вечной вражде между ним и тещей.
В случае если зятья отмечали тещины блины в среду, приезжая к ним в гости, то в пятницу им приходилось самим угощать блинами своих тещ. Для этого нужно было пригласить их накануне. Принарядившийся зять на украшенных санях подкатывал к тещиному дому и лично приглашал ее к себе на блины. В ответ теща была обязана прислать с вечера все необходимое для печения блинов: сковороду, половник и пр., а тесть посылал мешок гречневой крупы и коровье масло. Явившимся на вечерки тещам нужно было оказывать как можно больше почтения и внимания.
Кроме тещи, нужно было оказать внимание и дружку, который играл эту роль на свадьбе: за его труды нужно было сделать ему подарок.

Суббота — золовкины посиделки. Этот, как и предыдущий, день всегда считался семейным. В золовкины посиделки новобрачная невестка должна была одаривать золовок подарками. Для тех, кто не знает, золовка — это сестра мужа.
Откуда пошло такое название? Одно из предположений — от слова зло. Ведь она всегда подмечала в жене своего брата слишком много отрицательных черт, а порой и не скрывала своей неприязни к ней.
В этот субботний день молодые невестки принимали у себя родных мужа. Дело в том, что жены сыновей для матери их мужей были невестками, или пришедшими не отсюда, не с их деревни, а невесть откуда. Это было связано с тем, что раньше в некоторых районах было принято не брать в жены своих, местных. Для молодых хозяек это был самый настоящий экзамен. Ведь на стол нужно было выставлять только лучшие припасы. Начинали трапезу с супов, затем подавали жареные и печеные блюда из рыбы, грибов и овощей и, наконец, всевозможные блины.
И пятница, и суббота в народе были посвящены хождению по родне.
В то же время на горках было особенно многолюдно. Молодежь с хохотом и визгом съезжала парами на санях, перевернутых скамейках и даже на ледяных пластинах, вырубленных из речного льда.
Состязались и в езде на тройках с бубенцами. В больших селах, куда стекался народ из окрестных деревень, устраивали ярмарки.

Прощеное воскресенье. Проводы Масленицы.

Согласно православной традиции, это было последнее из пяти предшествовавших Великому посту воскресений, в которые истинно верующий человек должен был готовить себя к воздержанию, очищению души и покаянию. Считалось, что в первое воскресенье православный верующий должен был предпринять все усилия, чтобы «увидеть и понять Христа»; во второе — увидеть самого себя «в свете Христовом»; в третье — подумать о своем отчуждении от Бога; в четвертое — понять, что спасение зависит от верности учению Иисуса Христа. В Прощеное же воскресенье люди должны были думать о греховности и суете мира, в котором они живут, и прощать друг другу грехи. Такую необходимость всепрощения перед вступлением в пост объясняли словами из Евангелия от Матфея: «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших » (Мф. 6:14-15).

Такой православный обычай, как просить в воскресенье перед Великим постом прощение за все вольные или невольные обиды и огорчения, причиненные друг другу, нашел широкий отклик в среде русского народа. Это было связано с тем, что стремление к примирению, гармонии с окружающим миром, самим собой и своей семьей всегда было характерно для русского человека. В народе говорили, что «худой мир лучше доброй ссоры».
Прощеное воскресенье совпадало также с прощанием с Масленицей и с родней перед Великим постом, ведь во время него запрещались прием гостей, общие гулянья, развлечения, свадьбы.
В этот день просили прощения друг у друга родители и дети, мужья и жена, близкие и дальние родственники, соседи. Специально из соседних деревень к отцу приезжали замужние дочери с детьми, собирались сыновья для прощения и прощания перед наступавшим постом. Уезжая вечером домой, они становились перед отцом и матерью на колени и говорили; «Прости меня, пожалуй, буде в чем виноват перед тобою».
Те же слова говорили родители взрослым детям. Прощение заканчивалось низким поклоном и поцелуем.
В этот день во многих русских деревнях прощались не только с живыми, но и с умершими — «родителями». Для этого утром все  шли на кладбище к могилам усопших родственников или, если было много снега, подходили к ограде кладбища, кланялись низким поклоном и просили у них прощение, оставляли им свежие блины. В этот прощеный день справлялись своеобразные поминки по родителям, о которых не забывали всю праздничную неделю. Нужно сказать, что этот обряд был одним из многочисленных обрядов поминовения усопших, которые проводились в определенные дни в течение всего года.
Последний день Масленицы являлся самым веселым и разгульным, несмотря на то, что это было Прощеное воскресенье. В этот день устраивались ритуальные проводы Масленицы, карнавалы, катания на санях.
Люди старались навеселиться вдоволь, чтобы потом, во время поста, не было соблазнов нарушить запреты. И все же бывали и такие, кто не успевал нагуляться за неделю. Для них существовала так называемая немецкая масленица. О тех, кто опохмелялся в чистый понедельник, в народе говорили следующее: «Широка река Маслена, затопила и Великий пост!»
Это же говорилось и о тех, кто доедал в первый постный день оставшиеся после праздника кушанья и «полоскал рот» недопитым вином.
В последний день Масленицы было принято сжигать соломенное чучело как символ зимы. Делалось это вечером воскресного дня, когда, очистив душу от всех обид и прихватив из дома пучок соломы, народ, размахивая палками и выкрикивая всяческие оскорбления и проклятия, выходил вместе с чучелом Масленицы за околицу деревни. Здесь изображалось избиение нечисти и сжигалась соломенная Масленица. Торжественно сжигая Масленицу, они как бы прощались с ней до будущей зимы. Одновременно с соломенным чучелом сгорала и старая рухлядь, которую приносили сюда в течение Масленицы. Вместе с Масленицей и мусором сжигали веник с наговорами. Люди верили, что все беды унесутся прочь миллионами искр этого костра. По этой же причине молодежь с разбегу прыгала через пламя.
Тот момент, когда костер догорит, считался окончанием веселья и праздника.
Нужно сказать, что обряд проводов Масленицы совершался по всей России. Парни и девушки ходили по домам, выпрашивая топливо на костер и приглашая всех желающих жечь Масленицу. Они собирали дрова, солому, обмолоченные снопы, старые смоляные бочки, корзины для костра по всей деревне. Костер старались сделать таким огромным и ярким, чтобы свет был виден во всех окрестных деревнях. Зачастую дрова для костра, солому, бочки поднимали на толстом длинном бревне вверх или укладывали их на специальном высоко поднятом деревянном помосте.
В некоторых деревнях масленичный костер представлял собой горящее колесо, которое спускали с горы или поднимали на высоком шесте. Довольно широко был распространен обычай поджигать пучок соломы на шесте, с которым молодежь и дети бегали по деревне, распевая:

Прощай, Масленица,
Пересмешница.
Тырь, тырь, монастырь!
Ты лежи, лежи, старуха,
На осиновых дровах,
Три полена в головах.

Обычай зажигать на Масленицу костры был очень древним, т.к. они символизировали солнце и должны были способствовать скорейшему пробуждению природы.
Не менее весело и шумно проходили проводы Масленицы в южнорусских губерниях Европейской России. Здесь чучело Масленицы представляло собой, как правило, женскую или мужскую фигуру с явно подчеркнутыми признаками пола. Его изготавливала молодежь в первый день широкой Масленицы из соломы, тряпья, разных обносков. Это чучело водружали на старые сани и втаскивали на самое высокое место в селе. На проводы или, как обычно говорили, похороны Масленицы собирался весь деревенский люд. Парни запрягались в сани и тащили их за околицу деревни на ржаное поле.
Эту процессию возглавлял парень в рогоже, изображавший попа. У него в руках был лапоть-«кадило», которым он размахивал, выкрикивая: «Аллилуйя! Аллилуйя!»
Следом за санями с хохотом и шумом шла толпа, в которую объединялись люди всех возрастов. Они громко кричали, шумели, били кочергой или ухватом в печные заслонки, кривлялись, отпускали скабрезные шутки, оголяли зад, выкрикивали непристойности. После прибытия на место все набрасывались на чучело, разрывали его на части и разбрасывали по ржаному полю или сжигали.
Похороны Масленицы в далеком провалом имели довольно глубокий смысл, так как, провожая Масленицу, люди изгоняли все злое и враждебное человеку и природе — зиму и смерть. Глумлением над чучелом, шумом, криком люди пытались побороть все темные силы, а радость выразить плясками, смехом, который символизировал жизнь.
Уже после сожжения Масленицы в доме никто не разводил огня, даже свечку в этот день не было принято зажигать. Пепел, оставшийся от «зимней хозяйки», развеивали над полями в знак будущего урожая. Для детей выпекали из теста «жаворонков» и «куликов». Детвора с «птичками» в руках взбиралась на крыши домов и сараев, зазывая теплую и раннюю весну.
Все оставшееся после Масленицы хлебное угощение отдавали скотине, а то и вовсе выбрасывали. Даже самый бедный человек не стал бы есть ничего из масленичных остатков.